Предательство Борна - Страница 8

– Да. В тот момент мне показалось, что я схожу с ума.

Именно тогда он решил отправить ребят домой. Сейчас Элисон и Джеми живут в Канаде вместе с сестрой и отцом Мари на огромном семейном ранчо. Для них так лучше, хотя Борн страшно по ним скучает. Однако не стоит, чтобы они видели отца в таком состоянии.

Сколько раз с тех пор он переживал заново те самые мгновения, которых боялся больше всего: видел бледное безжизненное лицо Мари, забирал ее вещи из больницы, стоял в полумраке погребального зала вместе с директором похоронной конторы, глядя на тело Мари, на ее застывшее, восково-белое лицо, покрытое густым слоем грима, хотя сама она почти не пользовалась косметикой. Склонившись над ней, Борн протянул руку, и директор дал ему носовой платок, которым он вытер помаду и румяна. После этого он поцеловал Мари, и холод ее губ пронзил его электрическим разрядом: «Она умерла, она умерла. А это значит, нашей совместной жизни пришел конец». Борн с глухим стуком опустил на гроб крышку и, повернувшись к директору, сказал: «Я передумал. Гроб будет закрытый. Я не хочу, чтобы ее видели такой – особенно дети».

– И все же вы последовали за ним, – настаивал доктор Сандерленд. – В высшей степени любопытно. Учитывая ваше прошлое, амнезию, психологическая травма, вызванная внезапной кончиной супруги, подтолкнула появление этих необычных воспоминаний. Вы не можете предположить, каким образом ваш покойный друг может быть связан с этой окровавленной женщиной?

– Нет.

Но, разумеется, это была ложь. Борн подозревал, что переживает заново одно старое задание – на которое Алекс Конклин послал его много лет назад.

Доктор Сандерленд сплел пальцы.

– Ваши воспоминания могут вызываться самыми разными чувствами – главное, чтобы они были достаточно сильными: зрительным образом, запахом, тактильным ощущением. Обычно такое происходит во сне. В вашем случае все отличие заключается в том, что ваши «сны» реальны. Это ваши воспоминания; все это происходило на самом деле. – Он взял чернильную ручку с золотым пером. – Несомненно, первой в этом списке идет пережитая вами травма. Поверить в то, что вы видели человека, про которого вам достоверно известно, что он умер, – стоит ли удивляться, что эти воспоминания являются вам все чаще и чаще.

Справедливо сказано, однако стремительное увеличение кошмаров привело к тому, что психическое состояние Борна стало просто невыносимым. В тот день в Джорджтауне он ведь бросил своих детей. Хоть и на минуту, но все же… Тогда, осознав то, что с ним случилось, Борн пришел в ужас; он до сих пор не мог прийти в себя.

Мари больше нет – жуткая, бессмысленная реальность. А теперь его терзали не только воспоминания о Мари, но и те древние молчаливые улицы, злорадно глядящие на него, улицы, обладающие какими-то знаниями, которых у него не было, знающие о нем что-то такое, о чем он сам не мог даже догадаться. Кошмар принимал такую форму: накатывались воспоминания, и он просыпался в холодном поту. После чего долго лежал в темноте, абсолютно уверенный в том, что больше не сможет заснуть. Но рано или поздно сон все-таки приходил – тяжелый, наркотический. И, поднимаясь из этой бездонной пучины, Борн поворачивался в кровати, еще не проснувшийся окончательно, и, как всегда, искал рядом с собой теплое, восхитительное тело Мари. А затем снова ощущал удар – товарный поезд, на полном ходу врезающийся ему прямо в грудь.

Мари умерла. Она умерла, ее больше нет…

Из черного забытья Борна вывел сухой, ритмичный скрип золотого пера по бумаге.

– Эти воспоминания буквально сводят меня с ума.

– Тут нет ничего удивительного. Ваша страсть раскопать собственное прошлое поглощает все ваши силы. Ее можно даже назвать одержимостью – определенно, лично я употребил бы именно этот термин. А одержимость нередко лишает тех, кто ею страдает, возможности вести то, что можно назвать нормальной жизнью, – хотя сам я терпеть не могу это выражение и употребляю его крайне редко. В любом случае, думаю, я смогу вам помочь. – Доктор Сандерленд развел руки. У него были большие мозолистые ладони. – Позвольте для начала объяснить природу вашего недуга. Воспоминания вызываются, когда под действием электрических импульсов синапсы головного мозга испускают нейротрансмиттеры – говоря нашим жаргоном, синапсы «выстреливают». Этот процесс производит временное воспоминание. Для того чтобы сделать воспоминание постоянным, должен произойти процесс под названием консолидация. Не буду утомлять вас подробным рассказом о нем. Достаточно сказать, что для консолидации требуется синтез новых белков, вследствие чего этот процесс происходит в течение нескольких часов. И в любой момент он может быть прерван или изменен – самыми различными вещами, например серьезной травмой или потерей сознания. Именно это и произошло с вами. Пока вы находились в бессознательном состоянии, ваш головной мозг, функционируя ненормально, превратил ваши постоянные воспоминания во временные. Белки, рождающие временные воспоминания, распадаются очень быстро. Через считаные часы, а то и минуты эти временные воспоминания исчезают.

– Однако мои воспоминания время от времени всплывают на поверхность.

– Это происходит потому, что травма – физическая, эмоциональная или сочетание того и другого – может очень быстро затопить отдельные синапсы нейротрансмиттерами, тем самым, скажем так, возродив уже утерянные воспоминания. – Доктор Сандерленд улыбнулся. – Все это я рассказал для того, чтобы вас подготовить. Идея полного стирания памяти, хотя теперь она и стала близка, как никогда, по-прежнему остается уделом научной фантастики. Однако в моем распоряжении имеются самые совершенные процедуры, и я могу с уверенностью заявить, что в моих силах заставить ваши воспоминания всплыть навсегда. Но вы должны дать мне две недели.